Ричард Адамс - Обитатели холмов [издание 2011 г.]
— Сэр, вы сделали все, что могли, и дело уже почти выгорело. Может, нам даже удастся кое-кого прикончить. Крольчихи ведь тоже умеют драться, когда надо.
Шишак быстро-быстро потерся носом о драное ухо Блэкавара, остановился и сел на задние лапы в ожидании генерала.
— Ах ты, паршивая грязная тварь, — сказал генерал. — Ты, кажется, посмел напасть на полицейского! Ты сломал ему ногу! Ты останешься здесь навсегда. Тебе незачем возвращаться в Эфрафу.
— Полоумный погонщик рабов, — отозвался Шишак. — Посмотрим, как это у тебя получится.
— Прекрасно, — прорычал генерал, — кого только мы берем к себе! Вереск, Дрема, кончайте с ним! Остальных гнать всех обратно. Блэкавара оставьте мне.
— Фрит небесный! — воскликнул Шишак. — Да такого мерзавца и кроликом-то не назовешь! Разрази тебя гром вместе с твоей поганой ауслой!
И в то же мгновение все небо с треском расколола ослепительная стрела молнии. В мгновенной вспышке далекие деревья словно подскочили ближе. И тотчас последовал удар грома. Высокий, раздирающий звук прокатился как будто над самой головой, набрал силу, и что-то огромное разорвало воздух. Дождь хлынул как из ведра. За несколько секунд земля покрылась водой на целый дюйм, обрушившись серой, вспыхивающей мириадами мгновенных искр плотной завесой. От неожиданности промокшие насквозь кролики замерли под проливным дождем, словно пригвожденные к месту.
В голосе Шишака пронеслось: «Тебе-то гроза не помеха, Тлайли. Действуй».
Задыхаясь, вскочил он на ноги и пнул Блэкавара:
— Вперед. Толкни Хизентли. Нам пора.
Он потряс головой, стараясь стряхнуть заливавшие глаза капли. Перед ним, съежившись в грязи, сидел вовсе не Блэкавар, а сам генерал Дурман. Он пялил на Шишака глаза и царапал когтями размокшую жижу.
— Я сам тебя прикончу! — рявкнул генерал.
Длинные передние зубы торчали у него, как у крысы. Испуганный Шишак не сводил с них глаз.
Он понимал, что генерал намного тяжелей и непременно попытается прыгнуть первым, чтобы придавить Шишака всем весом. Нужно успеть шмыгнуть в сторону и достать Дурмана когтями. Шишак неуклюже отодвинулся в сторонку и растянулся в грязи. Почему Дурман медлит? И тут Шишак сообразил, что генерал смотрит не на него, а куда-то мимо. Вдруг генерал неожиданно отскочил назад, а сквозь все заглушающий шум ливня раздался яростный вопль:
— Йарк! Йарк! Йарк!
Какая-то белая большая птица налетела на генерала, а тот лишь пытался укрыть, заслонить голову лапами.
— Местер Шишак, наши пегут!
Все перед Шишаком поплыло, как во сне. Изумленный, он не верил собственным глазам. Он услышал крик Кехаара, который камнем упал на Вереска. Он почувствовал, как на рану в плече хлещет холодный дождь. Сквозь завесу ливня промелькнул генерал, который метался среди своих офицеров и гнал их к канаве на краю поля. Он увидел, как Блэкавар наскочил на Дрему и капитан пустился наутек. Потом он услышал, как кто-то рядом сказал:
— Привет, Шишак. Шишак! Шишак! Эй, Шишак! Что надо делать?
Это был Серебряный.
— Где Орех? — спросил Шишак.
— Ждет нас в лодке. Эй, да ты ранен! Что…
— Ну-ка собери вон тех крольчих, — приказал Шишак.
Поднялась невообразимая суматоха. Крольчихи, потрясенные до глубины души, едва способные двинуться с места, ничего не понимая, по команде Серебряного по одной, по двое стали спускаться к реке. Мелькали знакомые лица: вот Желудь — он явно испуган, но полон решимости не отступать; вот Одуванчик подбадривает Плошку; вот Плющик и Дубок торопятся к Кехаару, единственной из птиц, кто посмел взлететь в такую грозу. Серебряный с Шишаком, как могли, собрали всех вместе, и Шишак приказал уводить крольчих к лодке.
— Идите к Черничке, идите к Черничке, — повторял своим Серебряный. А Шишаку пояснил: — Я расставил по дороге троих наших, чтобы не сбиться с пути. Сначала Черничку, потом Колокольчика, а потом, ближе к берегу, — Пятика.
— А вот уже и Черничка, — сказал Шишак.
— Ты все-таки сделал это, Шишак! — воскликнул Черничка, дрожа от холода — Туго пришлось? Боже, твое плечо!..
— Это еще не конец, — буркнул Шишак. — Все прошли?
— Ты последний, — ответил Черничка. — Идем скорее! Чудовищная погода.
Рядом опустился Кехаар.
— Местер Шишак, я лететь на тех поганцев, но они спежали, они ф канафе. Мне там их не тостать. Они сзади фас.
— Они не отстанут, — сказал Шишак. — Слышишь, Серебряный, они догонят нас прежде, чем мы выберемся к лодке. Вдоль луга кусты растут густо, и они этим воспользуются. Желудь, назад! Держись подальше от канавы!
— Все к Колокольчику! Все к Колокольчику! — метался из стороны в сторону Серебряный.
Колокольчик сидел на краю поля возле изгороди. Он таращил глаза и еле удерживался на месте, чтобы не броситься наутек.
— Серебряный, — произнес он, — я заметил отряд. Это, наверное, эфрафцы. Они выбрались из канавы и спустились на луг. Они еще далеко. У них там такой громила, какого я сроду не видел.
— Они не заставят себя ждать, — проворчал Серебряный. — Та-ак, Плющик. А это кто? Желудь и с ним две крольчихи. Кажется, все. Давай-ка быстро отсюда!
До реки оставалось совсем немного. Но среди всех этих мокрых кустов, камышей и осоки, ям и луж беглецы потеряли дорогу. Каждую секунду ожидая нападения, они метались туда-сюда, натыкаясь то на крольчих, то друг на друга, но все-таки продвигались вперед. Без Кехаара они вообще потерялись бы и никогда не вышли бы к реке. Поморник летал взад-вперед по прямой, к берегу и обратно, то и дело спускаясь к Шишаку, чтобы сказать, где отставшая крольчиха.
— Кехаар, — сказал Шишак, когда они остановились, поджидая ковылявшую по мокрой, поникшей крапиве Тетатиннанг, — слетал бы ты, посмотрел, где эфрафцы. Они должны быть уже где-то рядом. Почему они не атакуют? Нас сейчас можно всех переловить по одному. Не понимаю, что они задумали.
Кехаар вернулся очень скоро.
— Пряшутся под мостом и ф кустах, — доложил поморник. — Я спустился, и тот, польшой такой, хотел драться со мной.
— Да ну? — удивился Шишак. — Осмелел подлец. Ну я ему покажу.
— Они тумают, фы пойтете черес мост или по перегу. Они не снают лодку. Фы пошти пришли.
Из кустов выбежал Пятик.
— Шишак, нам никак не усадить их в лодку! — крикнул он. — Они мне не верят. Они все спрашивают, куда ты пропал.
Шишак бросился вслед за Пятиком и выскочил на зеленую тропинку, которая шла вдоль берега. Вода покрылась рябью, и по ней шелестел дождь. Вода в реке поднялась совсем немного. Лодка стояла по-прежнему, как и запомнил Шишак, — одним концом на берегу, другим — в воде. На носу, скорчившись, сидел Орех, уши его обвисли, шкура насквозь промокла, шерсть прилипла. В зубах он держал веревку. Рядом с ним сидели Желудь, Хизентли и еще две крольчихи, но все остальные сгрудились на берегу. Черничка безуспешно пытался уговорить их перебраться в лодку.
